День Учителя

Памяти Ник Палыча

Стенограмма выступления Шуры Буртина на юбилее Кружка юных натуралистов Зоомузея МГУ, в который мы поступили 35 лет назад.

«…в какой-то момент я пришел в Кружок, и это был главный меняющий жизненный опыт. С каждым, наверное, случается такое переворачивающее жизнь событие, которое тебя делает тобой. Это было важно психологически: я вырос в каком-то мирке, в принципе, ужасном. А тут было так, что, когда мы возвращались на электричке с выездов… И главное мое воспоминание, когда на электричке едешь, погруженный в тепло кружковой жизни, кто-то поет песенки, Серега Рябинин на гитаре пытается что-то играть, и ты видишь за окном огоньки Москвы, этот черный страшный город, ты возвращаешься обратно… Для меня лично это было просто как из рая в ад. Кружок для меня был островком чего-то реального, и мне совершенно не хотелось идти домой.

Ира сказала, что очень важно, когда в этом раннем возрасте к чему-то прикасаешься. Это было прикосновение к огромной… Я жил-жил, а потом прикоснулся к чему-то огромному. Это было прикосновение к огромной старинной интеллектуальной традиции. Кружок – это, конечно, секта, в том смысле, что тут есть очень определенное мировоззрение, высокая научная интеллектуальная традиция, которую действительно Женя и Ник Палыч на каком-то невероятно высоком уровне до детей доносили. И мне кажется, что, когда до тебя кто-то такую традицию донес, ты в каком-то смысле становишься человеком. У меня было ощущение, что я проснулся.

Но еще я потом про это думал и сообразил, что юннатские кружки в советские годы… Это был единственный или один из очень немногих примеров альтернативного экспериментального образования какого-то. Советская власть все душила, а тут, поскольку это тычинки и пестики, она внимания не обращала. И вот эта традиция возникла в 20-е годы, как я понимаю, 20-го века. И на революционном подъеме были сделаны очень интересные эксперименты, и эта традиция не умерла, она в юннатском движении продолжалась. Еще тогда было такое время, середина 80-х, когда никто ни во что тотально вообще не верил, а тут приходишь, и люди реально верят в то, что делают. Это было очень…

Извините, что-то еще хотел сказать…

Короче. Это, конечно, позитивистская традиция. Я грибами не занимаюсь, мне научная эта… Я далек уже от нее. Мне гораздо интереснее то волшебное отношение к природе. И я думал, что мне это совершенно не мешало. То, что я вот эти аскомицеты учил, учил, зубрил. Это же училось, зубрилось, просто как Библия, вот… И почему мне это не мешает, это начетничество. Я понял, что главное, наверное, в том, что Женя прививал, не прививал, или не то что прививал, а просто он транслировал… То, что неважно, как ты к этому относишься, ученый ты или нет, но вот это внимательное отношение (к миру вокруг), оно очень важно.

Но более-менее, да…

….[неразборчиво] все сидящие тут люди… Огромное тебе спасибо!»

Шура сказал очень точно и искренне. Я с огромным удовольствием записала что-то вроде стенограммы. Конечно, Кружок – это уникальная секта, в которой верят в высокую научную интеллектуальную традицию и ее несут и сеют, и это совершенно не пафосно. И, конечно, это действительно главный и меняющий жизненный опыт, который делает человеком. Я намеренно пишу в настоящем времени, так как уверена, что тут коррозия не властна и за десятки лет ничего не изменилось.

Мы не созванивались и много лет не общались, а только краешком глаза ловили блики друг друга то тут, то там в социальных сетях, но мы все пришли, кто в zoom, кто в зоом(узей) (счастливчики!). Мы пришли не повидаться и пообщаться друг с другом (хотя было бы здорово!), мы пришли в Кружок, в который ходили больше 30 лет назад, но так его и не закончили. Я уж точно не планирую из него выходить. Евгений Анатольевич, приплюсуйте наше “цокольное” поколение к 680 в Вашем журнальчике, мы с вами.

Сегодня в Китае большой праздник – День учителя! Для меня это день Евгения Анатольевича Дунаева и день Николая Павловича Харитонова. Спасибо!